КЕО представляет Интернет версию газеты

КОЛЬ ЭХАД

Шана това уметука! С новым годом!

Это наш костромской еврейский праздник

Опшерниш Меира Ашера. Праздник в областной администрации

Городской летний еврейский лагерь

Молодежный шаббат на природе

Мне было 10 лет

Когда мне было 10 лет...

Я, Табак Эстер Фейга Мошковна, жила с родителями в местечке Озютичи Волынской области, там проживало около 200 еврейских семей. В то время это была капиталистическая Польша. В местечке была синагога, мальчики ходили в хедер, отмечали праздники, помню красивую еврейскую свадьбу. Жили бедно. У нас в доме пол был покрыт досками только наполовину. Мне было 10 лет. Мама сильно болела. Положить её в больницу в Польше не было денег. Отец уехал на заработки, он строил дома. Мама очень страдала. И вот в пятницу ей стало совсем плохо, потеряла сознание. Я сильно плакала, кричала, побежала за раввином, чтобы он помолился за неё. Он пришёл. Через полчаса мама вдруг открыла глаза. Раввин сказал, что я её спасла на год своим плачем. Представьте себе, ровно через год, в этот же день она умерла. Много было в моей жизни горького. Но я уверена, что только Б-жьей помощью я спаслась. Помню первую бомбёжку, стоял крик, в воздухе летели чемоданы, одежда, чья-то оторванная рука… Все родственники мои и мужа погибли, они лежат в одной большой яме возле Озютичей. После войны я ездила туда, оставшийся в живых земляк Гриша рассказывал, как фашисты согнали евреев из ближайших местечек на поле, заставили рыть яму, раздеться и расстреляли, а маленьких детей бросали живыми. Он говорил, что земля ещё долго шевелилась, слышались стоны, стоял запах крови. За что так евреев? У нас что - 3 глаза или рога? Или мы что плохое сделали? Очень тяжело пережить голод, холод, страх, особенно неизвестность. Во время войны я работала на танковом заводе, жила в общежитии, в комнате 12 девушек. Нам выдавали по 800 г хлеба в день. Однажды хлеб у меня украли. Выжила - варила свекольные листья. Но было обидно - вор среди своих! Ушла жить к старушке из посёлка. Однажды хозяйка ушла в магазин, а меня заперла на замок, я спала после смены. А тут подошла к дому почтальонка, принесла мне письмо от сестры, увидела - мужчина вскрывает замок, помешала ему. Он убежал, иначе не знаю, жива ли осталась бы. А раз было так - хозяйка ушла в магазин, опять заперла, видно, рано печь закрыла, я “угорела”. И видится мне - канун Субботы, отец и брат молятся, у отца тфилин, а мы с мамой приготовили фасоль и ждём, когда пора свечи зажигать. Я очнулась, а встать не могу, даже рукой не пошевелить. Тут вернулась хозяйка и вытащила меня на воздух. После войны я вышла замуж за земляка Шлёму. Мой муж попал в СССР тоже в 1939 году, он закончил курсы железнодорожников и во время войны восстанавливал железные дороги после бомбёжек, начал в 1942 г. в Ленинградской области и далее двигаясь вслед за линией фронта. Затем мы жили в разных местах, т.к он строил мосты, жел. дороги в Подмосковье, Костромской области, работая прорабом, потом он строил дома, фабрику ,речной вокзал в Кинешме в качестве начальника СМП-214. Имел много наград за рацпредложения и орден за добросовестный труд. Коллектив относился к нему с большим уважением, т.к. он был честным и внимательным к нуждам рабочих человеком. Часто вспоминаются рассказы земляков о еврейских судьбах. Мой сосед Миша остался жив благодаря Б-гу. Фашисты согнали около 500 человек в один дом, забили окна и двери досками. Люди стояли, прижавшись друг к другу, нечем было дышать. Вечером охранник пошёл отдыхать и крикнул: “Завтра вам будет капут, сгорите!” Все заволновались, кто заплакал, некоторые стали молиться. Один мужчина предложил стучать кулаками по доскам, доски отскочили и люди стали выпрыгивать из окна и бежать в лес. Хочу сказать - нужно быть терпеливым, прежде чем сказать что-то, хорошенько подумать, слово - оно живое, можно обрадовать словом, можно очень обидеть. Жаль, что родной язык забывается, на котором говорили родители.